Робинзоны космоса - Страница 50

Так же внезапно море успокоилось: лишь обрывки щупалец и мертвые туши покачивались на волнах. Прошло минут десять, прежде чем мы наконец поняли, что спасены. И когда это дошло до нашего сознания, мы на полном ходу пустились на север.

К вечеру слева по борту показался скалистый архипелаг; утесы его на фоне заката напоминали развалины замков. Мы осторожно приблизились. Когда до берега оставалось совсем немного, я заметил между двумя зазубренными скалами подозрительное волнение. Еще через минуту мы разглядели стаю «кальмаров» и, резко свернув направо, дали полный ход, оставив чудовищ за кормой.

Светлая лунная ночь позволяла идти, не снижая скорости. Мы чуть не задели одинокого «кальмара», дремавшего на волнах, и тут же разнесли его в клочья ракетным залпом. Утром впереди был замечен остров.

О'Хара залез на рубку, захватив с собой карту, составленную по аэрофотоснимкам в инфракрасных лучах. Нам удалось отыскать на ней этот узкий клочок земли, вытянутый с востока на запад и расположенный между экваториальным континентом, который мы оставили позади, и северным материком.

Фотоснимки, сделанные с большой высоты, были очень нечеткими, однако на них ясно проступали пятна больших лесов и осевая линия горной цепи. На северо-востоке за широким проливом в поле объектива попала оконечность еще какой-то земли. Я решил обследовать восточный берег первого острова, дойти до западного мыса второго, а затем повернуть к большому полуострову на юге северного материка.

Мы пошли вдоль южного берега острова. Он был скалистый, крутой и выглядел не очень-то гостеприимно. В глубине острова тянулась цепь невысоких гор. Добравшись к концу дня до восточного мыса, мы встали на якорь в маленьком заливе.

Взошло красное солнце, осветив унылое плоское побережье, почти лишенное растительности. Когда в небе засиял Гелиос, мы смогли разглядеть подробнее безрадостную степь, отделенную от воды узкой полосой белого песка. Когда сделали промеры, выяснилось, что этот узенький пологий пляж через несколько метров почему-то круто обрывается вниз и почти у самого берега глубина достигает примерно восемнадцати метров. «Темерер» подошел вплотную. Мы легко перекинули помост, и грузовичок съехал на берег. Заменив ракетную установку более подвижным пулеметом с самолета, мы снарядили в разведку Мишеля, Уилкинса и Джейнса. Не без тревоги смотрел я вслед машине, скрывшейся за первым подъемом. Хорошо еще, что на примятой траве остались следы шин: в случае чего по ним будет нетрудно отыскать товарищей.

Под прикрытием бортовых ракет я сошел на берег и осмотрел ближайшие окрестности. В траве мне удалось собрать десятки любопытнейших образчиков теллусийских «насекомых». Следы на песке указывали, что здесь водятся звери и покрупнее. Часа через два шум мотора возвестил о возвращении грузовичка. Из кабины выскочил один Мишель.

— Где остальные? — спросил я.

— Остались там.

— Где это «там»?

— Поедем, увидишь. Мы кое-что нашли.

— Что такое?

— Увидишь сам…

Любопытство оказалось сильнее рассудка: я передал командование Смиту и сел в машину. Мы ехали по волнистой степи с редкими рощицами. Возле одной из них паслось стадо животных, похожих на безрогих голиафов. Еще через час езды я увидел скалу высотой метров десять; на ее плоской вершине стоял Джейнс. Мишель остановил грузовичок у самого подножия. Мы сошли, обогнули скалу и с другой стороны проникли в грот.

— Что ты об этом думаешь? — спросил Мишель.

На стенах скального грота были выбиты ряды странных знаков, удивительно напоминающих санскритский алфавит. Сначала я подумал, что друзья просто решили надо мной подшутить, но неподдельный налет времени на камне быстро убедил меня в обратном. Здесь было сотни три-четыре знаков.

— Это еще не все. Пойдем дальше.

— Подожди, я возьму оружие.

Захватив из машины автомат, я пошел за Мишелем и Джейнсом. Метрах в двухстах от скалы оказалась небольшая, словно вымершая, долина, на дне которой громоздилась гора металлических листьев и скрученных балок — остатки какого-то огромного сигарообразного аппарата.

Уилкинс задумчиво бродил вокруг.

— Это еще что за штука? Самолет?

— Может быть. Только наверняка не наш, не земной.

Я подошел и протиснулся в щель между нагромождением обломков. Листы обшивки глубоко вдавились в сыпучий песок. Они были из незнакомого мне толстого металла.

Уилкинс сказал, что это какой-то алюминиевый сплав.

Пока я скреб обшивку, пытаясь определить, что же это за металл, американский инженер направился к тому месту, где должна была находиться носовая часть. Мы услышали его удивленный возглас, потом он нас позвал. Спереди повреждения были не столь значительны, и здесь странный аппарат все же сохранил очертания кончика огромной сигары. В уцелевшей перегородке виднелась дверца без замков. Она легко открылась, и мы проникли внутрь.

В кабине, имевшей форму усеченного конуса, положенного на бок, царил полумрак, и сначала я ничего не различал, кроме силуэтов своих товарищей. Постепенно глаза привыкли к полутьме. Я увидел нечто вроде щита управления с такими же знаками, какие были высечены на скале, узкие металлические кресла, порванные медные провода, свисающие с потолка. На рулевом рычаге из белого металла застыла высохшая кисть руки. Она была огромной, черной, все еще мускулистой, несмотря на мумификацию тканей, и имела всего четыре пальца, по-видимому, с выпускными когтями. У запястья рука была оторвана.

Не сговариваясь, мы склонили головы. Сколько времени эта рука сжимает рычаг управления последним невероятным усилием? Сколько лет прошло с тех пор, как она все-таки посадила корабль на этот затерянный остров? Что за существа управляли кораблем? Может быть, это были исследователи с одной из планет Гелиоса, может быть, пришельцы из космоса, с отдаленной звезды, а может быть, жертвы, выброшенные на Теллус из своей вселенной — такие же, как мы? Лишь много лет спустя нам удалось найти ответ на эти вопросы, да и то далеко не полный.